В практике всякого истинного "щукаря" найдется не один десяток случаев, связанных с нестандартным поведением этой рыбы; поучиться у такого человека, безусловно, есть чему. Но вот какое дело. Внимательно анализируя все, что до сих пор написано о щуке в отечественной рыболовной литературе, я пришел к весьма грустному выводу: время не властно над кочующими из издания в издание стереотипами и всевозможными нелепостями, особенно в области зимней ловли. Вдумайтесь хотя бы в такие фразы: "Щука зимой ничего не ест" (Л.П.Сабанеев), "Поклевка рыбы на зимние жерлицы очень слабая" (Д.И.Колганов), "В зимнее время рыба вялая, малоподвижная, но она все-таки не стоит, а передвигается" (Н.Л.Кузнецов). Я уж не говорю о сногсшибательных конструкциях зимних жерлиц и удильников для блеснения, пропагандируемых некоторыми рыболовными журналами. Все это не выдерживает никакой критики.
Нет сомнения, что подобные "советы бывалых" у опытного рыболова вызывают только снисходительную улыбку, однако они вводят в заблуждение начинающих.
В зимней ловле щуки я бы выделил три периода (перволедье, глухозимье, последний лед), каждый из которых имеет свои особенности и требует специального подхода как к поиску щучьих стоянок, так и к тактике ужения. В данном случае речь пойдет о ловле щук по первому льду, главным образом на подмосковных водохранилищах.
На мелководье
Кто из активных рыболовов-окунятников не сталкивался с ситуацией, когда при ловле на тонкую леску и мормышку во время очередной паузы в клеве вдруг следует резкая поклевка и после волнующих минут вываживания на льду оказывается солидная щучка. Бывает и так, что пятнистую разбойницу только лишь заведешь в лунку, как она уходит восвояси, в последнее мгновение оборвав леску. Чаще всего рыба сходит еще подо льдом, и остается только гадать: кто же покусился на крохотную мормышку, наживленную свежим мотылем? Смею утверждать, что как минимум в половине подобных случаев это проделки нашей "героини", которая не случайно считается рыбой всеядной.
Обычно рыболов после обрыва лески привязывает новую мормышку или достает из ящика запасную удочку и продолжает ловить окуньков. Ему и невдомек, что под его лунками хозяйничает щука, а может быть и несколько.
Поведение щук после ледостава определяется не столько наличием укрытий и мест, удобных для засады, сколько возможностью без особого труда найти себе пищу. Другими словами, щучьи "тропы" в это время, как правило, располагаются в строгом соответствии с передвижением и концентрацией рыбьей мелочи на том или ином участке водохранилища.
Как-то в начале декабря мы с приятелем, новичком на зимней рыбалке, приехали на небольшую запруду, расположенную неподалеку от подмосковной станции Ново-Подрезково. Рыболовов на льду оказалось немного, и ловили они в основном под берегом окуня-травяника и некрупную плотву. Клев был не ахти какой, но в течение получаса я натаскал с десяток окуньков и на всякий случай выставил вдоль кромки старого затопленного русла речушки, на глубине 4-5 метров, несколько жерлиц. Моему примеру последовал еще один рыболов. Видимо, он, как и я, также был наслышан, что в этом водоеме кроме мелочи иногда берет и щука.
Присыпав лунки снегом, я вернулся к приятелю, у которого рыбалка явно "не клеилась": то ли леска была толстовата, то ли мормышка "несъедобна" для местной рыбы. Однако он упорно сидел на одном и том же месте. Потом ему надоело. Он смотал удочку и в ту же лунку, из которой ловил, поставил жерлицу, оснащенную побелевшей от времени леской и ржавым тройником. Как потом выяснилось, снасть эту он нашел в кустах; кто-то, очевидно, просто-напросто выбросил ее за ненадобностью. Как ни странно, у него-то и взяла единственная в тот день двухкилограммовая щука. И случилась эта поклевка на глубине менее метра.
Вспоминается мне и другой, не менее интересный эпизод из рыболовной практики, когда я поймал матерую хищницу исключительно благодаря ее наглости. Ранним утром, отмахав налегке более пяти километров по ледовым просторам, я "забурился" наконец возле крутого лесистого берега в Акуловом заливе (Угличское водохранилище). Похоже, мне удалось попасть на уловистую лунку, которую я просверлил в "окне" среди зарослей рдеста. Глубина чуть больше метра. Стоило крохотной мормышке коснуться дна, как кивок вздрогнул и резко поднялся вверх.
Подсекаю и вывожу окуня-"крупняка". Вот он уже подпрыгивает на льду, радуя взгляд яркими пунцовыми плавниками. Наживляю свежего мотыля колечком, и снова поклевка в том же духе. После пяти ровных окуней — тишина. Играю приманкой у дна и вполводы — никакого результата. Надо проверить: цел ли мотыль? Медленно поднимаю серебристую мормышку-капельку и чувствую — зацеп... ан, нет! Через мгновение следует такая потяжка, что я едва удерживаю в руке удильник. Леска обрывается, как гнилая нитка.
Дрожащими руками достаю из ящика удочку для блеснения. Узкая белая блесенка ныряет под лед. И только тут до меня доходит, что моя мормышка, скорее всего, стала жертвой не окуня-горбача, а зубастого "крокодила".
Последний, к счастью, не заставил себя долго ждать. После нескольких взмахов удильником щука плотно села на тройник блесны. А вместе с трофеем я вернул и свою любимую мормышку.
Как показывает опыт, там где рыболовецкие артели не беспокоят щуку сетями по перволедью, она часто без опаски выходит вслед за кормовой рыбой к прибрежной водной растительности, на мелководья, расположенные как у берега, так и на значительном от него удалении.
Поиск щучьих стоянок
Существует традиционное мнение, что пятнистая разбойница чаще ведет себя как спринтер, нежели как стайер. Охотиться вдогонку ее вынуждают обстоятельства. Так бывает после ледостава, когда заметно уменьшается количество водной растительности. Причем в реках с быстрым течением хищницы более "натренированы" и ведут себя гораздо резвее и агрессивнее, чем в водоемах со стоячей водой.
В непроточных озерах, карьерах и прудах с увеличением толщины льда и ухудшением кислородного режима рассчитывать на поимку щуки по меньшей мере наивно. Ей, бедолаге, как говорится, не до жиру — быть бы живу. Другое дело крупные реки, водохранилища. Здесь у щуки по крайней мере есть выбор мест для зимовки. Именно такие водоемы и следует посещать рыболову, чтобы не только глотнуть свежего морозного воздуха, но и вернуться домой с уловом.
По первому льду мне и моим спутникам по рыбалке чаще приходилось ловить щук на Иваньковском, Угличском, Рыбинском, Вазузском и некоторых других водохранилищах. Каждое из них имеет свои особенности, но в целом можно составить некую единую схему поиска щучьих стоянок. Дело в том, что этого хищника не ищут где попало и когда угодно. В каждом водохранилище есть излюбленные щучьи места, нередко ограниченные участком в десяток-другой квадратных метров. Хорошо, если вы их знаете. Сюда можно наведываться с перерывами в течение всего зимнего сезона. Места, удобные для щучьих засад, пустовать не будут. На смену выловленным непременно придут другие хищницы.
Но, как я уже отмечал выше, щука не обязательно поджидает жертву, маскируясь в укрытии. Иногда она совершает значительные перемещения по водоему в поисках "рыбьих ресторанов". К этому ее вынуждают изменение кислородного режима, резкий перепад атмосферного давления и другие неблагоприятные факторы. В таких случаях местонахождение хищницы обнаруживается случайно, при ловле другой рыбы, скажем, окуня, ерша или плотвы.
В обширных водохранилищах, например, в Рыбинском, перспективнее искать пятнистую разбойницу на участках, где рельеф дна чем-то выделяется из общей картины. Это могут быть места, примыкающие с одной стороны к островам, а с другой — к затопленному руслу Волги, несущей кислород подводным обитателям. Неплохо также поискать стоянки по руслам впадающих в водоем рек и ручьев.
На малых и средних водохранилищах поиск значительно облегчается. Но и здесь надо учитывать, что щуки чаще выбирают для своих засад участки вблизи свежей струи. Глубина при этом не имеет решающего значения. Если нет течения, быстро наступает кислородное голодание, и рыба уходит. Хотя надо признать, что быстрого течения щуки, как правило, избегают, особенно в зимний период.
Если вы часто бываете на одном и том же водоеме, уловистые места целесообразно отмечать еще по открытой воде. Все данные о бровках, уступах, ямах, коряжниках наносятся на самодельные карты. Тогда нет необходимости делать множество пробных лунок: сразу же можно легко выйти на нужный пятачок.
Пользуясь таким методом поиска, я обнаружил, к примеру, довольно интересное место вдоль затопленного оврага на подпруженной Нерли, неподалеку от впадения ее в Волгу. Когда-то по дну этого оврага протекал небольшой ручей. И хотя я не нашел здесь коряг, однако изрезанные береговые свалы затопленного оврага оказались на редкость излюбленным местом у хищной рыбы. Щуки брали здесь на глубине от 2,5 до 7 метров, причем после поимки нескольких хищниц их место вскоре занимали другие.
Отметил я и такую характерную особенность: рядом со старым руслом Нерли, на выходе из оврага, попадались особенно крупные экземпляры желтой речной щуки, в то время как по мере приближения к берегу и сужения оврага на блесну и жерлицы садились в основном щучки среднего калибра, а то и зеленоватые щурята, которых попросту приходилось отпускать.
Живец или блесна?
В зимнее время даже по первому льду клев щуки не отличается постоянством. В ясные морозные дни она пассивна, хотя на утренней и вечерней зорях возможны редкие, вялые поклевки. Но стоит подуть теплому ветру южного или западного направления, который заволакивает небо снеговыми тучами, как хищницы моментально преображаются. На дни оттепелей как раз и приходится большинство щучьих поклевок как по перволедью, так и в глухую пору, когда лед достигает почти метровой толщины. Чем это вызвано, вразумительно пока еще никто не объяснил: ведь температура воды подо льдом сохраняется более или менее стабильной. Но то, что именно пасмурная, теплая погода выводит щуку из оцепенения — факт очевидный.
Теперь несколько слов о тактике ловли. Что бы там ни говорили заядлые блеснильщики, щука зимой все-таки отдает предпочтение живцу; И, надо полагать, не только потому, что жерлица — снасть долгоиграющая", которую можно оставить и на ночь. Скорее всего, тут срабатывает фактор "съедобности", в том числе запах от насаженной на крючок рыбешки, который даже на слабом течении привлекает хищницу с довольно приличного расстояния.
Сытая щука, как правило, одинаково безразлично относится как к живцу, так и к играющей у нее под носом блесне. Ну а если удастся попасть на участок, где сосредоточились жирующие хищницы, то там они будут агрессивно хватать и блесну, и живца. При этом иногда бывает достаточно, чтобы блесна лишь слегка пошевеливалась в нижних слоях воды, изображая ковыряющуюся в донном грунте рыбешку. При ослаблении клева лучшие результаты дает блеснение на "раздражение" (однообразие в игре), а также, когда приманка имитирует движения травмированной потенциальной жертвы. Для каждого из этих приемов опытным путем подбирается соответствующая блесна.
Вываживание
При блеснении щука в большинстве случаев засекается за край губы или подбагривается (при промахе), поэтому леска в процессе вываживания практически никогда не соприкасается со щучьей пастью, усеянной острыми зубами. Если же вы ловите на жерлицу, подсечка нередко происходит в момент, когда живец с крючком заглотан щукой уже довольно глубоко. Поэтому в оснастке обязательно должен присутствовать металлический поводок (по возможности более мягкий). В противном случае, как я убедился на собственном опыте, большинство обрывов лески происходит, когда щука начинает метаться у нижней кромки лунки. Тогда главная задача рыболова — не дать хищнице, особенно крупной, опомниться после подсечки. Нужно быстро подвести ее к лунке и тут же дать свободный ход, придерживая леску двумя руками. Затем снова поднять вверх. И так повторить 5-6 раз, после чего даже матерая щука становится более покладистой.
Утомленную хищницу подхватывают багориком под нижнюю челюсть.
В. Казанцев
Обсудить статью на форуме
